Райнер Мария Рильке. ПАНТЕРА Уставши от мельканья тысяч прутьев, её глаза c трудом приемлют свет. Ей прутья кажутся границей сути: кругом лишь прутья - дальше мира нет. В её шагах упругость, сила, цепкость, в кружении - безвыходность одна, здесь жажда воли, вогнанная в клетку, в неволе жить навек обречена. Порой зрачков завеса распахнётся, в них промелькнёт подобие следа, сквозь мышцы образ вихрем пронесётся и вмиг исчезнет в сердце навсегда.
У матерей святая должность в мире - Молиться за дарованных детей. И день и ночь в невидимом эфире Звучат молитвы наших матерей. Одна умолкнет, вторит ей другая. Ночь сменит день, и вновь наступит ночь. Но матерей молитвы не смолкают За дорогого сына или дочь. Господь молитвам матерей внимает, Он любит их сильней, чем любим мы. Мать никогда молиться не устанет О детях, что еще не спасены Всему есть время, но, пока мы живы, Должны молиться, к Богу вопиять. В молитве скрыта неземная сила, Когда их со слезами шепчет мать. Как тихо. Во дворе умолкли птицы, Давно уже отправились все спать. Перед окном склонилась помолиться Моя родная любящая мать
Беларусь
СИ14.11.2009 10:08:07
Б. Пастернак
Снежок
Ты в меня запустила снежком. Я давно человек уже зрелый. Как при возрасте этом моем Шутишь ты так развязно и смело.
Снег забился мне за воротник, И вода затекает за шею. Снег мне, кажется, в душу проник, И от холода я молодею.
Что мы смотрим на снежную гладь? Мы ее, чего доброго, сглазим. Не могу своих мыслей собрать. Ты снежком сбила их наземь.
Седины моей белой кудель Ты засыпала белой порошей. Ты попала без промаха в цель И в восторге забила в ладоши.
Ты хороший стрелок. Ты метка. Но какой мне лечиться микстурой, Если ты меня вместо снежка Поразила стрелою амура?
Что мне возраст и вид пожилой? Он мне только страданье усилит. Я дрожащей любовной стрелой Ранен в бедное сердце навылет.
Ты добилась опять своего, Лишний раз доказав свою силу, В миг, когда ни с того ни с сего Снежным комом в меня угодила.
Беларусь
"Анонимно"14.11.2009 14:29:04
Гусарский романс. Стоянов Я был женат, какая жалость! А я, признаться, даже рад - ведь чтоб трудней ты мне досталась, я был женат, я был женат... Я попадал в чужие сети, я путал всё в своей судьбе... Но с кем бы ни был я на свете, я был всегда лицом к тебе. Я плыл туда, летел обратно, был разорен, загнал коня. Нашел тебя и мне понятно, что ты ждала всю жизнь меня... Но в наше время, в нашем деле, где счастье тоньше, чем игла, без секундантов, без дуэли стреляют в нас из-за угла. Нам целить в сердце бесполезно, стрелять по звездам неумно. Мы бесконечны, словно бездна - чужой свинец летит на дно. И нам не страшен век наш грубый. Нам лишь один назначен суд: - когда глаза солгут, а губы неправду вслух произнесут...
Беларусь
"Анонимно"14.11.2009 14:54:18
Письма римскому другу * Нынче ветрено и волны с перехлестом. Скоро осень, все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, Постум, чем наряда перемены у подруги.
Дева тешит до известного предела - дальше локтя не пойдешь или колена. Сколь же радостней прекрасное вне тела: ни объятье невозможно, ни измена!
* Посылаю тебе, Постум, эти книги Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко? Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги? Все интриги, вероятно, да обжорство.
Я сижу в своем саду, горит светильник. Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых. Вместо слабых мира этого и сильных - лишь согласное гуденье насекомых.
* Здесь лежит купец из Азии. Толковым был купцом он - деловит, но незаметен. Умер быстро: лихорадка. По торговым он делам сюда приплыл, а не за этим.
Рядом с ним - легионер, под грубым кварцем. Он в сражениях Империю прославил. Столько раз могли убить! а умер старцем. Даже здесь не существует, Постум, правил.
* Пусть и вправду, Постум, курица не птица, но с куриными мозгами хватишь горя. Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря.
И от Цезаря далеко, и от вьюги. Лебезить не нужно, трусить, торопиться. Говоришь, что все наместники - ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
* Этот ливень переждать с тобой, гетера, я согласен, но давай-ка без торговли: брать сестерций с покрывающего тела все равно, что дранку требовать у кровли.
Протекаю, говоришь? Но где же лужа? Чтобы лужу оставлял я, не бывало. Вот найдешь себе какого-нибудь мужа, он и будет протекать на покрывало.
* Вот и прожили мы больше половины. Как сказал мне старый раб перед таверной: «Мы, оглядываясь, видим лишь руины». Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.
Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом. Разыщу большой кувшин, воды налью им... Как там в Ливии, мой Постум,- или где там? Неужели до сих пор еще воюем?
* Помнишь, Постум, у наместника сестрица? Худощавая, но с полными ногами. Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица. Жрица, Постум, и общается с богами.
Приезжай, попьем вина, закусим хлебом. Или сливами. Расскажешь мне известья. Постелю тебе в саду под чистым небом и скажу, как называются созвездья.
* Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье, долг свой давний вычитанию заплатит. Забери из-под подушки сбереженья, там немного, но на похороны хватит.
Поезжай на вороной своей кобыле в дом гетер под городскую нашу стену. Дай им цену, за которую любили, чтоб за ту же и оплакивали цену.
Понт шумит за черной изгородью пиний. Чье-то судно с ветром борется у мыса. На рассохшейся скамейке - Старший Плиний. Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
Mарт 1972 И.Бродский
Беларусь
Aligator14.11.2009 16:40:47
Шепот цепей Aligator «Ш Е П О Т Ц Е П Е Й»
«Ты, да я, да мы с тобой…»
Теперь свободен я. Я маску затоптал ногами в грязь (черт, как тяжела была она сегодня!). Я вновь убит. Мой теплый труп терзают злые волки. Рваное сердце треплет ветер. Из перебитых и перегрызенных артерий и вен густая кровь хлещет Ниагарой, уносит остатки тепла, заливает белую землю. Мой мозг разрывают мириады стервятников. Я слышу хруст своих ломающихся костей. Моя душа, с закрытыми глазами, летает в подземелье, мечется в аду. Найти приют не может там, да и не надо! Ночь. Зеленый свет часов. Ты мне сказала то, что, не хотя, я захотел услышать. «Душевный» мазохист наверно я? Да, водку заменил я валерианой. Пить не хотел, хотя, наверно зря. Что, уже четыре?! Мда… Наверно мало принял я? Исправился и умер почти сразу, последней вспышкой была ты…
Утро и солнце. Интересно, бывает утро в два часа дня? Я вновь воскрес! И первой вспышкой была ты. Мне хорошо – «Мы сильны и бодры» В. Цой. (Тут, вру безбожно я, мне просто стало чуть полегче). Но, да, я вновь воскрес, чтоб жить тобой, дышать тобой! Тебя я тоже убивал. Ты тоже, нехотя наверно, хотела все услышать – я сказал. Что делаем друг c другом мы? Зачем и почему? И это риторический вопрос, ты помнишь – «…Я смог бы дать тебе узнать, Как я хочу тебя познать, Любить, обнять, поцеловать…». Потом мы долго говорили, по телефону, обо всем и ни о чем, по делу и шутили, а я все также, как и раньше, твой голос целовал…
Я прикован к тебе цепями. И эти цепи шепчут мне: «Держись, люби, не потеряй»…
И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды. Здесь жизнь до весны умерла, До весны опустели сады. Я на даче один. Мне темно За мольбертом, и дует в окно.
Вчера ты была у меня, Но тебе уж тоскливо со мной. Под вечер ненастного дня Ты мне стала казаться женой... Что ж, прощай! Как-нибудь до весны Проживу и один - без жены...
Сегодня идут без конца Те же тучи - гряда за грядой. Твой след под дождем у крыльца Расплылся, налился водой. И мне больно глядеть одному В предвечернюю серую тьму.
Мне крикнуть хотелось вослед: «Воротись, я сроднился с тобой!» Но для женщины прошлого нет: Разлюбила - и стал ей чужой. Что ж! Камин затоплю, буду пить... Хорошо бы собаку купить.:-)
И. А. Бунин, 1903
Беларусь
"Анонимно"15.11.2009 4:05:23
Работа в доме сделана И тишина - Как кружева развесила Воспоминания. Мы встретились зимой Морозным вечером Бежала я домой А ты навстречу мне Что произошло тогда, мы не могли объяснить, но все время, пока мы были вместе, мы помнили, оба , тот зимний вечер, тот белый снег, наша случайная встреча и твой взгляд, и мой ответный взгляд….. мы не остановились тогда, я прибежала домой, я закружилась по комнате, я знала – все у нас будет! Будет! Будет! Горько!!! Свадьба была малочисленной, были родные и самые дорогие друзья, было тепло и уютно. А мы все время держали друг друга за руки, кто то сказал, что нельзя разнимать рук – счастье улетит. Счастье не улетело – счастье украли. Нет, не украли, его подменили, подменили страстью, утонченной, опытною страстью, которая шлифуется и оттачивается не на одном станке, не одним мастером… Одиннадцать лет мы строили наш Дом, в этом Доме росли двое наших деток, сыночек, первенец, помнишь, мы привезли его с роддома, ночью он расплакался, а мы не знали что делать, побежали к соседке в 2 часа ночи и соседка, до утра, давала мастер-класс по обращению с новорожденными… А нашей доченьке мы дали имя за 22 месяца до ее рождения… Когда мы вышли с зала суда, со свидетельствами о разводе в руках, тоже шел снег, мокрый и серый, почти черный, я пришла домой, комната показалась такой пустой, все вокруг закружилось… Из твоих встреч с детьми я хотела делать праздники, наряжала детей, мы делали тебе подарки, но дети приходили домой с грустными глазами. Потом они стали избегать встреч с тобою… Я не хочу знать как ты живешь со своею новой женою, как ладишь с её дочерью, мне горько от мысли, что и ты уже не знаешь, что твой сын стал мужчиной, что твоя дочь невестится а сегодня утром мы читали большие белые буквы на асфальте, напротив нашего окна – объяснение в любви, я взглянула на дочь, ее глаза сияли, а мое сердце зашлось болью – доченька, пусть обойдет тебя беда, пусть узлом завяжется рука, протянутая за твоим счастьем!… Ну вот, научилась проклятьям, а наказанием стала седина в моих волосах, которые ты называл золотом…
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 20:18:39
ап
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 20:29:55
Новелла Матвеева ВЕТЕР Какой большой ветер Напал на наш остров! С домишек сдул крыши, Как с молока - пену.
И если гвоздь к дому Пригнать концом острым, Без молотка, сразу, Он сам войдет в стену.
Сломал ветлу ветер, В саду сровнял гряды - Аж корешок редьки Из почвы сам вылез. И, подкатясь боком К соседнему саду, В чужую врос грядку И снова там вырос.
А шквал унес в море Десятка два шлюпок, А рыбакам - горе, не раскурить трубок.
А раскурить надо, Да вот зажечь спичку, Как на лету взглядом Остановить птичку.
Какой большой ветер! Ах, какой вихрь! А ты сидишь тихо, А ты глядишь нежно.
И никакой силой Тебя нельзя стронуть, Скорей Нептун слезет Со своего трона.
Какой большой ветер Напал на наш остров! С домишек сдул крыши, Как с молока - пену.
И если гвоздь к дому Пригнать концом острым, Без молотка, сразу, Он сам войдет в стену.
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 20:44:22
Любви моей ты боялся зря — Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой Иль просто был неизвестно где, Мне было довольно того, что твой Плащ висел на гвозде.
Когда же, наш мимолетный гость, Ты умчался, новой судьбы ища, Мне было довольно того, что гвоздь Остался после плаща.
Теченье дней, шелестенье лет, Туман, ветер и дождь. А в доме событье — страшнее нет: Из стенки вынули гвоздь.
Туман, и ветер, и шум дождя, Теченье дней, шелестенье лет, Мне было довольно, что от гвоздя Остался маленький след.
Когда же и след от гвоздя исчез Под кистью старого маляра, Мне было довольно того, что след Гвоздя был виден вчера.
Любви моей ты боялся зря. Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою.
И в теплом ветре ловить опять То скрипок плач, то литавров медь… А что я с этого буду иметь, Того тебе не понять.
Матвеева
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 20:59:11
В лоб целовать - заботу стереть. В лоб целую.
В глаза целовать - бессонницу снять. В глаза целую.
В губы целовать - водой напоить. В губы целую.
В лоб целовать - память стереть. В лоб целую.
Марина Цветаева, 5 июня 1917 __
Ушел -не ем: Пуст - хлеба вкус. Все - мел, За чем не потянусь.
...Мне хлебом был, И снегом был. И снег - не бел, И хлеб не мил.
М. И. Цветаева, 23 января 1940
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 21:04:23
Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли.
Застынет всё, что пело и боролось, Сияло и рвалось: И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос.
И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет всё — как будто бы под небом И не было меня!
Изменчивой, как дети, в каждой мине, И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой,
Виолончель и кавалькады в чаще, И колокол в селе… — Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле!
К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?! — Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви.
И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто — слишком грустно И только двадцать лет,
За то, что мне прямая неизбежность — Прощение обид, За всю мою безудержную нежность И слишком гордый вид,
За быстроту стремительных событий, За правду, за игру… — Послушайте! — Еще меня любите За то, что я умру.
Марина Цветаева,8 декабря 1913
Беларусь
"Анонимно"16.11.2009 21:08:04
открыв наук зеленый том, я долго плакал, а потом его закрыл и бросил в реку - науки вредны человеку, науки втянут нас в беду, возьмёмтесь лучше за еду.:-)
Даниил Хармс, 1933
Беларусь
БТР17.11.2009 9:39:40
Сжала руки под темной вуалью... «Отчего ты сегодня бледна?» -Оттого что я терпкой печалью Напоила его допьяна. Как забуду?Он вышел, шатаясь, Искривился мучительно рот... Я бежала за ним до ворот. Задыхаясь, я крикнула:«Шутка Всё, что было. Уйдёшь, я умру». Улыбнулся спокойно и жутко И сказал мне:«Не стой на ветру». Ахматова,1911г.
Беларусь
"Анонимно"17.11.2009 10:12:26
ПРОЩАНИЕ Тихо плакали флейты, рыдали валторны, Дирижеру, что Смертью зовется; покорны. И хотелось вдове, чтоб они замолчали — Тот, кого провожали, не сдался б печали. (Он войну начинал в сорок первом, комбатом, Он комдивом закончил ее в сорок пятом.) Он бы крикнул, коль мог: — Выше голову, черти! Музыканты, не надо подыгрывать смерти! Для чего мне рапсодии мрачные ваши? Вы играйте, солдаты, походные марши!
Тихо плакали флейты, рыдали валторны, Подошла очень бледная женщина в черном. Всё дрожали, дрожали припухшие губы, Всё рыдали, рыдали военные трубы. И вдова на нее долгим взглядом взглянула: Да, конечно же, эти высокие скулы! Ах, комдив! Как хранил он поблекшее фото Тонкошеей девчонки, связистки из роты. Освещал ее отблеск недавнего боя Или, может быть, свет, что зовется любовью. Погасить этот свет не сумела усталость... Фотография! Только она и осталась. Та, что дни отступленья делила с комбатом, От комдива в победном ушла сорок пятом, Потому что сказало ей умное сердце: Никуда он не сможет от прошлого деться — О жене затоскует, о маленьком сыне... С той поры не видала комдива доныне, И встречала восходы, провожала закаты Все одна да одна — в том война виновата... Долго снились комдиву припухшие губы, Снилась шейка, натертая воротом грубым, И улыбка, и скулы высокие эти!.. Ах, комдив! Нет без горечи счастья на свете!. А жена никогда ни о чем не спросила, Потому что таилась в ней умная сила, Потому что была добротою богата, Потому что во всем лишь война виновата...
Чутко замерли флейты, застыли валторны, И молчали, потупясь, две женщины в черном. Только громко и больно два сердца стучали В исступленной печали, во вдовьей печали... 1976 Ю.Друнина
Беларусь
"Анонимно"17.11.2009 10:30:40
А знаешь, все еще будет! Южный ветер еще подует, и весну еще наколдует, и память перелистает, и встретиться нас заставит, и еще меня на рассвете губы твои разбудят. Понимаешь, все еще будет! В сто концов убегают рельсы, самолеты уходят в рейсы, корабли снимаются с якоря... Если б помнили это люди, чаще думали бы о чуде, реже бы люди плакали. Счастье - что онo? Та же птица: упустишь - и не поймаешь. А в клетке ему томиться тоже ведь не годиться, трудно с ним, понимаешь? Я его не запру безжалостно, крыльев не искалечу. Улетаешь? Лети, пожалуйста... Знаешь, как отпразднуем Встречу! В.Тушнова
Беларусь
"Анонимно"20.11.2009 10:46:48
Сдали налоги? Пятница-почитаем стишки?
Беларусь
"Анонимно"20.11.2009 12:13:45
Как тронуло! Что-то до слез! Это действительно лучшее что было за последний год!
Беларусь
"Анонимно"20.11.2009 12:39:44
невозможно оторваться, но кофе выпит и надо работать
© 2001 ЮКОЛА-ИНФО
НА ОБУЧЕНИЕ «1С»