|
Немного про «любовь к Родине», пусть и более четвертьвековой давности... Можно сказать классическое и, определенно, многим понятное...))) «...Что чернобыльская авария была – верю, что первомайская демонстрация под радиацией в Киеве была – верю, а что сейчас там (если говорить в том числе и об разрешении сельскохозяйственной деятельности на ранее »зараженных территориях« РБ. МП) все в порядке – не верю. Счетчика у меня нет, а в слова: «Поверьте мне как министру», – не верю. Именно, как министру , – не верю. Не верю! Что делать – привык. Что людям в аренду землю дают, с трудом – верю, что они соберут там чего-то – верю, и сдадут государству – верю, а что потом – не верю. Где начинается государство – не верю. Кто там? Здесь люди – Петя и Катя. Они повезли хлеб, скот и до государства довезли – верю. Дальше не верю. Государство приняло на хранение, высушило, отправило в магазины – не верю. Государство – это кто? Когда государство ночью нагрянуло, знаю – милиция пришла. Кое-как государство в виде милиции могу себе представить. «Родина не простит!» И родину представляю в виде ОВИРа, выездной комиссии обкома партии, отдела учета и распределения жилой площади. Какие-то прокуренные мясистые бабы в исполкомовской одежде это и есть та Родина, которая главные бумаги дает. .... Никакая комиссия самого близкого, народного революционного исполкома не позвонит: «Что-то не видно тебя, может, ты не ел уже три дня, одинокий, голодный, может, у тебя сил нет в магазинах стоять». А радостно втолкнется: «Вот жалоба на вас – три дня не видать, а мусор жирный, кал крепкий, в унитазе вода гремить, значить, на нетрудовые пожираете, ночами при лампаде; государство беспокоится, как бы вы тут жить лучше не стали, а это противоречит интересам, мы должны по справедливости еще раз допеределить и допереконфисковать, чтоб руководству не обидно было…» Верю. Верю. Оно ! В слово «запрещено», – верю свято. Наше слово. ... В то, что, может, и будет закон – не сажать за слова, с трудом, но верю , а в то, что даже этот закон будет перечеркнут одним росчерком пера того секретаря обкома, где живет и суд, и подсудимые, – верю сразу и во веки веков. Ибо никто у него власть не отнимал. А все кричат – идите возьмите, он отдасть, он уже спрашивал, где же они… Ах ты дурачок, Петя, кто же те власть отдасть, я что ли… Ты же видишь, что всего не хватает. А раз не хватает буквально всего, то, чтоб есть спокойно, жить спокойно, —власть нужна . Без нее войдут и скажут: «Ты сажал – тебя сажаем». ... Бесконечные совещания, пленумы, а ко мне ничего нет. Как к трактору – меня выпускают, а ко мне – ни еды, ни одежды, ни лекарств. На хрена меня выпускать?! Я сам лично не знаю как страной командовать – меня никто не учил, я и не берусь. Но можно подыскать тех, кто знает, особенно на местах, где мы все живем. В то, что командиры теперешние на совещание соберутся – я еще верю , что неделю сидеть будут – верю, а что что-нибудь придумают – не верю . Не верю , извините. Через желудок воспринимаю, через магазин. Как на эти рубли смогу жить – так буду, и телеграмму сдам в правительство: «Начал жить. Чувствую правительство, чувствую». А пока читаю в газетах: «Правительство приняло решение самое решительное среди всех решений…» Все! Пошел чего-нибудь на ужин добывать…» (с) М.Жванецкий
Беларусь
|
|